Ситуация в Магрибе и Северной Африке в целом в огромной мере зависит от Алжира – единственного светского государства региона, устоявшего под напором «арабской весны».

Алжир продолжает войну с джихадистами, ведет прежнюю политику относительно Марокко и конкурирует в Северной Африке с Египтом. Но вследствие проблем в экономике развивает отношения с Катаром и Турцией, несмотря на поддержку ими исламистов, и начал сближаться с Саудовской Аравией после ее разрыва с АРЕ. Он поддерживает контакты с Россией, ЕС и США, но главное значение для этой страны играют внутренние процессы. Точнее, идущая в Алжире смена элит, партийно-государственных и силовых, в преддверии изменений в высших эшелонах власти.

Трамп лучше

Руководители Алжира в отличие от большинства лидеров Ближнего Востока отнеслись к Дональду Трампу как к будущему президенту США положительно. Их беспокоили его антиисламские лозунги, но еще больше им не нравилась возможная победа Хиллари Клинтон. Они полагают, что США при Трампе усилят сотрудничество с Алжиром, так как в условиях ближневосточного хаоса будут вынуждены делать ставку на развитие отношений с устойчивыми режимами. Дополнительным аргументом в пользу Трампа служили связи Клинтон с марокканским руководством, установленные за время пребывания на посту главы Госдепартамента.

Победа Клинтон могла привести к поощрению «марокканского реваншизма» и ухудшению позиций АНДР в США. Трамп после вступления в должность изменит политику Америки в Ливии, за проблемы которой Клинтон несет немалую долю ответственности, полагают алжирские лидеры, а их борьба с радикальными исламистами послужит для новой администрации аргументом для выбора АНДР как ключевого партнера Вашингтона в Северной Африке. Претендентка беспокоила Алжир и своим вниманием к защите прав человека, характерным для Демократической партии. Когда Госдепом руководила Клинтон, США неоднократно заостряли внимание на нарушениях прав человека в Алжире.

Лидеры АНДР понимают, что Трамп плохо знает регион и не имеет ближневосточной стратегии за исключением призывов прекратить участие в местных конфликтах и демонстрировал исламофобию. Многое будет зависеть от того, кто возглавит Госдепартамент и станет советником нового президента США по ближневосточной политике. Алжир беспокоят антииммигрантские настроения Трампа: перенасыщенность стран ЕС выходцами из Африки и Ближнего Востока делала североамериканское направление перспективным для безработной молодежи страны. АНДР беспокоит и намерение избранного президента добиться отказа от импорта нефти. До недавнего времени значительная часть алжирской нефти шла в США.

Что касается ожиданий в сотрудничестве с США в военной сфере, при Трампе американскому ВПК будет уделено заметное внимание. Его руководство рассчитывает нарастить экспорт в Африку, в том числе в Алжир, от которого ожидают открытия рынка для военных поставок из США. Что до взаимодействия спецслужб, Соединенные Штаты хотят установления между ними партнерских отношений, подразумевающих передачу ЦРУ всей интересующей его информации...

В пользу нищих

22 ноября парламент АНДР принял закон о госбюджете на 2017 год. Депутаты узаконили введение новых налогов, из-за чего вырастут цены на многие товары и услуги. Повышение коснется топлива, коммунального хозяйства, жилья, бытовой техники и продуктов питания. С января цены на них вырастут на 10–15 процентов. В результате введения налога на нефтепродукты стоимость литра топлива увеличится на один – три динара. Речь идет и о налоге на эффективность использования электроэнергии, вырабатываемой из газа и нефтепродуктов. Те, кто при ее потреблении превышает установленные в 2016 году стандарты, будут платить «пропорционально». Вырастет цена на табак. В 2016-м стоимость пачки сигарет была повышена до 270 динаров (2,5 доллара). После внедрения нового налога она вырастет до трех долларов. На 10 процентов будет увеличен налог на алкогольные напитки. Повысятся налоги на торговлю подержанной мебелью, операции с жильем, недвижимостью и строительством.

По оценке алжирского экономиста С. Беллаля, в результате принятия этого законопроекта по покупательской способности алжирцев будет нанесен самый серьезный с конца 90-х годов удар. Причем эти меры ничего не дадут, поскольку являются простой попыткой заделать пробоины в бюджете, но не открывают новые перспективы для национальной экономики. Он считает, что власти АНДР пытаются представить ситуацию таким образом, что введение новых налогов будет способствовать развитию неуглеводородной экономики, тогда как это является лишь намерением растянуть бюджет.

Причина действий властей – допущенное ими «одностороннее включение Алжира в мировую экономику как сырьевой страны, в итоге там отсутствует рыночная экономика, присущая развитым государствам». Беллаль указывает, что АНДР встроена в систему международного разделения труда, при которой образованные алжирцы уезжают в Канаду, США и ЕС, а их места замещают малообразованные жители африканских стран. На этом фоне возникает дефицит квалифицированных кадров, что может создать политические проблемы.

Режим имеет в парламенте почти абсолютное большинство из депутатов проправительственных партий, что позволяет принять любой законопроект, в том числе связанный с бюджетом. Оппозиция обвинила власти в стремлении переложить кризис с олигархов и богатых на бедных, указав, что альтернативный вариант бюджета подразумевал пропорциональную налоговую нагрузку в отношении лиц с большими доходами и урезание на 20 процентов зарплаты депутатам и чиновникам. Власти вменяют оппозиции дешевый популизм и предательство президента. При этом они признают рост числа субъектов с бюджетным дефицитом, что создает серьезную проблему режиму.

Лишь 103 территории (7% из 1541 имеющейся) являются условно богатыми, 480 (31%) – средними, а на бедные приходится 62 процента. Богатые имеют приемлемый уровень доходов, а остальные вынуждены прибегать к помощи государства, чтобы исполнить бюджет. Половина всех субъектов (особенно в отдаленных сельскохозяйственных районах на юге и востоке страны) находится в очень тяжелой ситуации, нуждаясь в постоянной государственной поддержке, не в состоянии удовлетворить элементарные нужды населения.

Богатые территории преимущественно на алжирском севере. Там расположены крупные города и инфраструктурные объекты. Одна из самых успешных – Дар-эль-Бейда, где находится столичный международный аэропорт. Соухане (вилая Блида), Мериджа (Бешар) и Улед Бушра (Медея) считаются аутсайдерами, на формирование бюджета которых государству приходится выделять заметные суммы. Одной из причин существования преуспевающих и нищих территорий стала реформа, в результате которой с 1965 года была трижды перекроена административная карта Алжира. В результате увеличилась численность чиновничества на местах, но были разорваны сложившиеся на местном уровне связи. В 1965-м в Алжире было 15 вилай, состоящих из 676 территорий, в 1974-м количество вилай было доведено до 31, а в 1984-м – до 48. В настоящее время они состоят из 1541 территории, в иных из которых насчитывается менее тысячи жителей. Параллельно росту их числа растут их долги перед банками и государством, одновременно с налоговыми недоимками внутри территорий, касающимися сборов по сделкам с недвижимостью и других типов деловой активности.

Министр финансов Хаджи-Баба Аами признал, что объем финансирования большинства местных субъектов отрицательный, зависящий от ассигнований государства. По его словам, низкий доход местных территорий связан с тем, что доля их неналоговых доходов незначительна – всего два процента, а остальная часть состоит на 87 процентов из местных налогов и 11 процентов бюджетных ассигнований. При этом, по данным алжирских государственных источников, в полном объеме налоги и сборы возвращаются менее чем из трети территорий. По данным Министерства финансов АНДР, это лишь 17 процентов.

Власти отказываются признавать административную реформу неудачной, указывая, что с 2000 до 2015 года благодаря ей налоговые поступления с мест увеличились с одного миллиарда до четырех миллиардов долларов. Независимые экономисты связывают это с алжирским нефтегазовым бумом. Причем государство этих денег не видит, поскольку вынуждено поддерживать нищие территории. Налицо ситуация, когда на местах не могут полноценно собирать налоги, а власти в условиях кризиса не желают увеличивать расходы. Вопрос: как решить эту проблему, которая вкупе с другими создает условия для усиления протестов в большинстве провинций страны?

Катарские планы

Один из возможных сценариев решения экономических проблем Алжира – укрепление отношений с богатыми партнерами. В частности, Катар намерен усилить всестороннее взаимодействие с ним применительно как к двусторонним отношениям, так и к Африке в целом. Эта стратегия прорабатывается на высшем уровне. 12 ноября в Алжир по инициативе Дохи прибыл глава МИДа Катара шейх Мухаммед Бен Абдулрахман бен Джасем Аль Тани. Он встречался с руководством АНДР, включая начальника штаба ВС генерала Ахмеда Гаида Салаха и главу МИДа Рамтана Ламамру.

Алжир наряду с Марокко, Эфиопией и ЮАР – одна из самых авторитетных стран континента, обладает широкими связями и контактами в военно-политическом руководстве африканских государств. Катар же начал вкладывать крупные денежные средства не только в газовые проекты и черную металлургию за рубежом (в том числе в Алжире), но и в сельское хозяйство и такие сопутствующие отрасли, как производство удобрений. Это обусловлено советами британских экспертов инвестировать на перспективу в страны третьего мира, где стоимость земель и человеческого труда дешевые.

Ставка делается на то, что по мере увеличения населения планеты и деградации имеющихся сельскохозяйственных земель произойдет постепенное или резкое увеличение стоимости пищевых продуктов. Однако вкладывая сотни миллионов и миллиарды в Африку с крайне слабыми политическими институтами и отсутствием гарантий для иностранного бизнеса, катарское руководство хочет обезопасить себя от неожиданностей. Использование влияния Алжира представляется ему вариантом решения проблемы, за что оно готово развивать привилегированные отношения в рамках реализуемых соглашений по сотрудничеству в сфере туризма, энергетики (разведка, производство, хранение и транспортировка природного газа) и экономики (черная металлургия и производствофосфатов).

Сверх того Доха пытается склонить Алжир на свою сторону в Ливии, предлагая ему поддержать там прокатарских «Братьев-мусульман» в противовес запрещенному в России «Исламскому государству» и просаудовским группировкам. Катар готов гарантировать соблюдение ими в Ливии и приграничной зоне алжирских интересов, включая ненападение на объекты и граждан АНДР, в обмен на предоставление им помощи (в том числе информационной) в борьбе с их конкурентами. Этот вопрос прорабатывается по линии специальных служб и военных. Начальник штаба ВС АНДР генерал Ахмед Гаид Салах – частый гость в Дохе.

Дрейф алжирского руководства в сторону аравийских монархий обусловлен ухудшением экономики страны в результате падения мировых цен на энергоресурсы. Развитие их отношений должно стать объектом внимания со стороны РФ, связанной с Алжиром рядом оборонных соглашений и являющейся его конкурентом на энергетическом рынке ЕС. Катар может стимулировать осуществление масштабных проектов развития газовой отрасли АНДР, отвечающих планам Евросоюза по диверсификации поставок природного газа и снижения зависимости Европы от России.

Амбиции и подозрения

Отставка лидера правящей партии АНДР ФНО (Фронт национального освобождения) Амара Саадани 22 октября стала продолжением происходящего в этой стране. Начало было положено в сентябре 2015-го, когда в отставку (при активном участии А. Саадани) отправили главу спецслужбы DRS генерала Мухаммеда Медьена. Было заменено и руководство алжирских спецслужб. Изменение конструкции системы госуправления с «триумвирата» (куда кроме Медьена входили президент АНДР Абдельазиз Бутефлика и начальник штаба вооруженных сил Ахмед Гаид Салах) означало трансформацию в плане разделения властей в Алжире. Отражением борьбы за власть стала отставка Саадани.

После того как он был использован Бутефликой и Салахом против Медьена, Саадани потерял значение. Увлекшись нападками на генерала Медьена, он не справлялся с наведением порядка в рядах партии, что наносило вред авторитету алжирской власти в целом и вносило разброд в ряды ее сторонников в тот момент, когда им необходимо объединиться для реальной работы. Не последнюю роль в опале Саадани сыграли его нападки на демократические свободы (например стремление еще больше ограничить СМИ) в условиях попыток пересмотра отношений с Западом. Формально оставаясь ставленником президента, Саадани запутался в своих отношениях с ним и А. Г. Салахом.

Отставка Саадани состоялась накануне парламентских выборов, которые планируется провести в апреле 2017-го. Преемником Саадани стал бывший министр здравоохранения Джамал Оулд Аббас, который в силу возраста и политического веса не может конкурировать в борьбе за власть с президентским кланом. Перед ним стоит задача вернуть в руководство партии политиков, которые были несогласны с курсом прежнего генерального секретаря и покинули ряды ФНО. Это прежде всего экс-министр здравоохранения А. Зиари, считающийся сторонником генерала Медьена. Но основные конкуренты Саадани – А. Белайят и А. Бельхадем не торопятся возвращаться в ФНО.

Клан А. Бутефлики намерен не допустить усиления военных и ограничить их амбиции во власти. Вопрос о замене Салаха на менее амбициозного и более лояльного президентскому окружению генерала актуален, хотя и не дело ближайшего будущего. Ожидаемые изменения закономерны в плане подготовки Алжира к выборам 2019 года. Бутефлика, который значительную часть рабочего времени проводит на лечении в иностранных, прежде всего французских клиниках, вряд ли будет в них участвовать, хотя полностью это исключать нельзя.

Эксперты отмечают, что после возвращения президента Бутефлики из Гренобля, где он в очередной раз проходил 15-дневный курс лечения, в стране активизировалась борьба против Ахмеда Гаида Салаха. Она прекращается в отсутствие в стране президента, что значит – ее инициатор Саид Бутефлика может предпринимать шаги в этом направлении только при наличии в Алжире старшего брата и в случае его кончины шансы маневрировать в высших эшелонах власти будут минимальны. Главная задача младшего — насытить силовые структуры лояльными людьми. Основным приоритетом является ограничение контроля со стороны Салаха на аппарат спецслужб.

Возвышение Салаха стало возможным в результате массовой ротации руководства спецслужб с целью ликвидации основного соперника президентского клана в борьбе за власть генерала Медьена. Тогда его использовали как противовес Медьену, но после решения этой задачи он превратился в главного конкурента Бутефлики. Сейчас тот пытается распространить влияние президентского советника Атмана «Башира» Тартага, возглавляющего Директорат службы безопасности (DSS), на Центральный директорат военной безопасности (DCSA) под началом сторонника Салаха – Лахдара Тиреха, который находится в его прямом подчинении. Особую озабоченность Бутефлики вызывает намерение Салаха превратить подконтрольный себе орган военной безопасности в структуру с высоким уровнем полномочий.

Сверх военной безопасности DCSA планируется отдать функции антитеррористического подразделения, органа по борьбе с коррупцией и наблюдения за неблагонадежными. Это вызывает в президентском клане подозрения во властных амбициях Салаха и воспоминания о борьбе с коррупцией со стороны бывшего генерала Медьена, который активно использовал этот фактор для дискредитации лиц из близкого круга президента и его брата. В противовес набирающему силу органу военной безопасности С. Бутефлика инициировал к неудовольствию начальника штаба алжирской армии создание полицейской группы специальных операций (GOSP), которую возглавил его сторонник Абдельгани Камель.

Основная причина конфликта – вопрос о преемнике алжирского президента. Его брат хочет монополии на право выбора преемника Бутефлики, в то время как Салах считает необходимым проводить это при согласовании с высшим армейским командованием. Не выдвигая себя в руководители страны, он убежденный сторонник того, что армия должна играть роль главного гаранта конституции и одной из системообразующих структур политической системы. Это подразумевает ее участие в согласовании кандидатуры президента. Салах пытается блокировать намерения семьи президента назначить на высшие посты в ВС Алжира своих людей.

Одновременно он старается выдвинуть на первые роли в армейском командовании лиц, которые оппозиционно настроены к семье президента. Они не всегда являются его сторонниками, но С. Бутефлику любят еще меньше. Это командующий сухопутными силами А. Таферу, которого Салах уполномочил представлять Алжир на октябрьской встрече начальников генеральных штабов стран Средиземноморья, рассматривая его как основной противовес ставленнику президентского клана генералу Бенали Бенали, коего стараются продвинуть на должность начальника штаба алжирских вооруженных сил.