Новость о передаче Риге архивных документов советского периода взорвала СМИ Латвии, но осталась незамеченной у нас. А ведь новость странная, почти сенсация: документы эти выпрашивали давно, работа совместной комиссии заморожена, отношения на низшей точке. В чем же дело? Ответ неожиданный: секретные документы латыши выманили мошенническим путем.

В конце минувшей недели в посольстве Латвии в Москве прошла встреча посла Астры Курме и директора Института всеобщей истории РАН РФ, сопредседателя российско-латвийской комиссии историков академика Александра Чубарьяна для передачи латвийской стороне ранее затребованных Ригой копий 2,5 тысяч архивных документов предвоенного периода, касающихся советско-латвийских взаимоотношений.

Прежде деятельность этой «комиссии историков» была заморожена по инициативе латвийской стороны в связи с событиями на Украине и «по моральным соображениям». Рига посчитала невозможным для себя поддерживать какие-либо научные контакты с «агрессором», хотя это было не в ее государственных интересах. Дело в том, что российская и латвийская стороны изначально воспринимали цели этой комиссии по-разному. В Москве создание этой консультативной научной группы в 2010 году санкционировал тогдашний президент Дмитрий Медведев после встречи со своим латвийским коллегой Валдисом Затлерсом. Это была акция в рамках общей системы «налаживания отношений», по сути, некоторая уступка латышам, но ее оформление с российской стороны никогда не выходило за общегуманитарные и академические рамки. Проводились совместные встречи, семинары, коллоквиумы и прочие привычные для академического сообщества мероприятия без какого-либо политического ангажемента.

В Латвии же работа комиссии находится в ведении канцелярии президента и подчинена интересам внешней политики государства. МИД Латвии в ней участвует опосредованно, даже финансирование поездок членов комиссии в Москву на встречи с российскими историками проходит по бюджету канцелярии. Практической, но не декларируемой публично целью работы комиссии с латвийской стороны было, в первую очередь, втягивание российского научного сообщества в обсуждение темы «советской оккупации» Латвии, которая является государственной позицией до такой степени, что ее отрицание карается в уголовном порядке. Тогда как в научной практике России вообще не существует каких-то критериев оценки взаимоотношений между СССР и прибалтийскими государствами в предвоенный период. Соответственно, нет и четко озвученной политической позиции по этому поводу.

Подчеркнем еще раз. В Москве данный вопрос вообще не стоит на повестке дня, его обсуждение – дело специалистов и немногих заинтересованных (по личным соображениям) людей. Для Латвии же это ключевой вопрос самоидентификации нации, вокруг которого построена и современная латвийская государственность, и едва ли не вся внешняя политика. Вынудить российских официальных представителей сказать что-то по этому поводу – доблесть, поскольку любое нейтральное высказывание в стиле «и вашим, и нашим» однозначно воспринимается в Риге как победа над «восточной империей» и «агрессором». В Латвии даже не скрывали, что основная цель деятельности комиссии – любыми методами принудить российскую сторону хотя бы к неформальному или косвенному признанию «оккупации», а получение допуска к архивным документам, которые можно трактовать как душе угодно, лишь прикладной момент. Несколько лет назад тот же академик Чубарьян, отчаявшись после очередного «семинара» найти общий язык с латвийскими коллегами, предложил провести в Москве серию лекций для латвийских ученых и преподавателей по истории Второй мировой войны. Латыши на словах согласились, а вернувшись в Ригу, перевернули все с ног на голову: они заявили, что не россияне будут читать в Москве лекции латышам, а наоборот – в Москву приедет член комиссии с латвийской стороны профессор Инесис Фельдманис, который расскажет россиянам, что СССР спровоцировал мировую войну, чтобы оккупировать Прибалтику.

Он это умеет и любит. Фельдманис – чуть ли не официальный президентский историк, автор двух канонических книг про «плохую» советскую оккупацию и «хорошую» немецкую, а также знаменитого высказывания: «В Саласпилсе погибла какая-то тысяча евреев». Сейчас Фельдманис (между прочим, диссертацию в 1984 году в МГУ защищал) представляет в комиссии интересы и позицию президента Раймондса Вейониса и по влиянию превосходит сопредседателя с латвийской стороны, бывшего советника президента по вопросам истории (есть такая должность) Антония Зунду.

Вопрос обсуждения советско-латвийских взаимоотношений принял еще более жесткие формы после того, как прибалтийские страны в очередной раз стали готовить почву для судебных исков за издержки «советской оккупации» к России как правопреемнику Советского Союза (на деле не правопреемнику, а продолжателю). И именно в этот момент латвийская сторона вдруг получает допуск к 2,5 тысячам единиц хранения, чего добивалась почти четыре года (реально комиссия начала работать в 2011 году). Дополнительную пикантность этой истории придает то, что даже российское научное сообщество с превеликим трудом и далеко не всегда получает возможность работать с фондами Архива внешней политики, документы откуда и были переданы латвийской стороне.

Примерно месяц назад Чубарьян провел в Москве неформальную встречу с Зундой, на которой якобы обсуждал вопрос возобновления деятельности комиссии. Эта информация вызвала в Риге настоящий скандал. Большинство членов комиссии накинулись на Зунду с обвинениями, поскольку, с их точки зрения, из-за ситуации на Украине никаких совместных заседаний и даже встреч с российской стороной быть не должно, а возобновление работы комиссии вовсе неприемлемо, пока Киеву Крым не вернут. Зунда пытался оправдываться, но его слова долго не пропускали в СМИ. Как теперь выясняется, по «шпионским» соображениям.

Дело в том, что в свое оправдание Зунда заявил, будто не договаривался с Чубарьяном о возобновлении работы комиссии: «Я ездил только с одной целью – получить копии документов, которые не могла получить комиссия. Эти документы важны для Латвии». То есть на практике уважаемый профессор Зунда просто обманул престарелого (84 года) академика Чубарьяна, в неформальной обстановке пообещав ему возобновить работу комиссии, если тот в качестве жеста доброй воли посодействует в передаче документов латвийской стороне.

Так история – и в прямом, и в переносном смысле слова – стала превращаться в шпионский триллер. Александр Чубарьян – уважаемый ученый-историк советской закалки, работающий в Институте истории аж с 1958 года. Конечно, научная среда – далеко не всегда собрание джентльменов (как правило, как раз наоборот), но к приемам уличного мошенничества он все-таки не привык. Оправдания Зунды, будто он «ничего Чубарьяну не обещал», были переданы в редакцию одной влиятельной рижской газеты еще полторы недели назад, но их сознательно придерживали до тех пор, пока в латвийском посольстве в Москве не состоится передача копий документов. В то же самое время отлаженно тиражировались публичные «возмущения» тех членов комиссии, которые обвиняли Зунду чуть ли не в предательстве интересов Латвии и «переходе красной линии». Некоторые из них (Дайна Блеере, Валтерс Щербинскис, Айварс Странга) даже заявляли о своем уходе из комиссии. Все это должно было убедить российскую сторону и лично академика Чубарьяна, что Зунда по своей инициативе с использованием служебного положения, вопреки общественному давлению, действительно готов возобновить работу совместной комиссии в обмен на документы. И российский академик, что называется, «повелся». Вот его слова из недавнего интервью: «В комиссии действительно есть такие отдельные люди (выступающие против сотрудничества – прим. ВЗГЛЯД). Мы должны с этим считаться. Но мы ориентируемся на позицию сопредседателя (Антония Зунды – прим. ВЗГЛЯД). Таким образом, никакой официальной антироссийской позиции нет. Есть только мнения, выраженные в СМИ. Официально мы имеем дело с председателем латвийской части комиссии. А что там еще происходит, ну, Бог с ними».

Заранее о передаче документов на территории посольства (то есть, фактически, на латвийской территории) ничего не сообщалось. Обычно такого рода мероприятия гуманитарного свойства оформляются очень пышно, с привлечением телекамер и общественности, которая бросает в воздух чепчики. Но все прошло настолько камерно, что действительно напоминало скорее шпионскую спецоперацию, чем академическое сотрудничество. МИД Латвии в лице пресс-секретаря Раймондса Янсонса категорически отказывается что-то комментировать по существу, как будто посольство в Москве в его компетенцию не входит. С точки зрения Янсонса, «комиссия – не место для передачи политических сигналов». Ну, возможно. А для выманивания секретных документов мошенническим путем– то самое место. Молчит и проведшая эту спецоперацию посол Астра Курме. Она в Москву из Албании переехала, она такое умеет.

Пока не понятно, на какой юридической основе была осуществлена передача документов. С российской стороны в нее официально входят директор Департамента архивных документов МИД РФ Александр Кузнецов, директор Департамента регистрации и архивных фондов ФСБ РФ Василий Христофоров и заместитель руководителя Федерального архивного агентства Владимир Тарасов. Академик Чубарьян утверждает, что в документах, которые столько лет запрашивала латвийская сторона, нет ничего, что могло бы отразиться на российско-латвийских отношениях негативно. Это, мол, данные об экономических и культурных взаимоотношениях периода 20-х и 30-х годов. Но доподлинно мы этого не знаем, а кроме того, прибалтийские (не только латвийские) историки и публицисты проявляют чудеса изобретательности, когда хотят «правильно» трактовать или комментировать те или иные документы или события, Саласпилс – тому порука. Им как вагонным шулерам – какие карты в руки ни давай, всегда краплеными оказываются. Поляки, например, такого себе не позволяют.

При этом Чубарьян категорически утверждает, что «мы никогда в жизни не допустим, чтобы сборник документов в Латвии вышел без нашего участия». Интересно, как, если латвийские коллеги недоговороспособны? Скупим весь тираж?

Самое время задаться вопросом – зачем вообще существует эта комиссия? Латвийская сторона, добровольно разрушив ее чисто академическую работу, развлекает таким образом своего «внутреннего патриота», а что получает Россия? Если для Риги комиссия – инструмент обслуживания внешней политики и формирования национальной идеи, то для Москвы рудимент уже не актуального внешнеполитического курса. Меж тем Зунда утверждает, что инициатива по встрече с Чубарьяном исходила именно от российской стороны (по его словам, в Ригу для этого приехал руководитель Российско-балтийского центра Института социологии РАН Ренальд Симонян). А сам Зунда обещал российской стороне только то, что через год представит свое видение переданных документов – и ничего сверх того. Симонян, кстати, специализируется на изучении Прибалтики с 1989 года и награжден эстонским орденом Креста Девы Марии, которым по статуту награждаются только президент Эстонии и «иностранцы, имеющие особые заслуги».

Создается впечатление, что вся эта история с самого начала была самодеятельностью членов комиссии, которой латвийская сторона просто воспользовалась, перехитрив и обманув уважаемых людей на ровном месте. Ведь фактически комиссия приказала долго жить еще год назад, когда латыши в одностороннем порядке заморозили ее работу. Вполне логично, что мог возникнуть вопрос о расформировании и российской ее части. Кулуарно такие слухи ходили, что могло подтолкнуть некоторых ее членов на нестандартные инициативы.

Да, для российской стороны это лишь академическая дискуссия третьестепенного масштаба, но имиджевые потери во внешнеполитической области – это уже совсем другой разговор. Не то чтобы кто-нибудь боялся очередной латвийской неконтролируемой «интерпретации» истории. Но осадок остался.