Шутки Ивана Урганта стоят много тысяч евро, и они того стоят. В горячую пору корпоративных вечеров на фоне падающего рубля телеведущий дал антикризисное интервью, где минимум юмора и максимум того, за что обычно ему не платят.

В какой степени ваш юмор несет социальную нагрузку? Чем вы помогаете людям?

Ургант: Социальная составляющая моего юмора находится за границей моего же сознания. Я стараюсь не препарировать юмористический контент, который вываливается из моей ротовой полости. Это вам — ученым, элите, гуманитариям — дана привилегия нас, шутников, как лягушек, распластывать на стеклах.

Что ж с вами еще делать. Вы же, говоря по-русски, opinion maker.

Я вовсе не opinion maker — никогда не высказываюсь по каким-то важным явлениям и событиям. Может, мне хотелось бы им быть. Но так. Отчасти. Я полупроводник между зрителем и контентом. Контент приходит ко мне в программу — в лице актеров, певцов, режиссеров, музыкантов, политиков, а я делаю так, чтобы о них узнали люди с другой стороны экрана и зрители в студии.

Если, допустим, зритель — это рот, а гость моей программы — суп, то я ложка!

Хорошо, что не вилка.

У меня чуть больше зубов.

Явно намного больше, чем у коллег на других каналах, которые никак не могут выпестовать формат вечернего шоу, хотя бы чем-то похожего на ваше. Как думаете, почему?

Мы разговаривали как-то с коллегами из-за рубежа — они жалуются на то, что у них постоянно не хватает гостей. И мы, кстати, жалуемся на то же. Разница лишь в том, что у них пятнадцать таких программ, а у нас — одна. И в нее каждый вечер нужно кого-то звать. Я убежден, что будет расти число популярных, талантливых, интересных, веселых людей, которых мы могли бы приглашать. И пропорционально будет расти количество ярких, веселых, талантливых телеведущих.

Как вы компенсируете нехватку гостей?

Переодеваем старых.

Кстати, про переодевания. Продолжается кризис, и есть опасения, что у нас не останется поводов наряжаться, надевать самое лучшее.

Да всегда останутся! Просто взял и надел самое лучшее, прошелся по темным улицам, посмотрел в окно, незаметно пересчитал левой рукой деньги в кармане, вернулся, налил в грелку горячей воды, которую вскипятил на газовой плите, положил себе под печень, заснул.

Неплохо. Уже какая-то перспектива есть. У вас самого есть поводы поразнообразней?

Да я вообще люблю красиво одеться. Еще чуть-чуть и краситься начну. Но пока наряжаюсь как ненормальный. Мне тут как-то брюки заузили до такой степени, что у меня нога в них не пролезла.

Это модно сейчас.

Когда ляжки трещат — немодно. Я этот треск в последний раз слышал, когда бежал в школу по морозу при минус сорока в Ленинграде. А вообще красивый, опрятно одетый человек (говорю сейчас не про себя — я не очень опрятный и не всегда угадываю с цветом галстука) всегда вызывает больше доверия. Такому человеку, особенно если у него в руке будет нож, я сразу отдам свой мобильный телефон, но с хорошими чувствами. Ведь я буду знать, что он потратит деньги от его продажи на красивые вещи. Или на свою бабу.

А что же мы будем носить, когда денег ни на что не останется, одежда истреплется, баба уйдет, а телефон сядет?

Во-первых, хорошо, если сядет телефон, а не кто-нибудь другой. Во-вторых, нужно бережно относиться к вещам. Стирать в хорошем порошке. Не занашивать. Аккуратно складывать. Тогда их хватит надолго.

Так мы же все лучшее постоянно носим уже.

Вот это моя проблема, конечно. Я иногда люблю покупать себе какие-то вещи. Иногда мне их дарит жена. Или я просто надеваю ее пальто и ее голосом говорю: «Ванечка, вот тебе новые брючки». Но как только у меня появляется новая вещь, я думаю: как же сейчас ее трепать по этим первоканальным трущобам. Нет уж, пусть она еще полежит. А потом, когда ты ее снова берешь, то понимаешь — все, она перележала! Конечно, можно ее надеть, но ты будешь дурачком в прошлогодних брючках.

Это сразу было заметно.

Именно. Сказывается наше бережливое детство. У нас была одна пара джинсов, одна пара обуви на вырост и прочее. Сейчас настаиваю: если купил какую-то вещь, надо ее надеть сразу, а потом в ней и спать лечь. Чтобы насладиться досыта. И расставаться с одеждой надо смело. Взял — и отдал половину гардероба кому-нибудь.

Да, все эти шляпы, галифе, чулки, бабочки. Кстати, умеете их завязывать?

Бабочку завязывать не умею. Вот тоже позор: на логотипе «Вечернего Урганта» бабочка, а я не могу с ней справиться. Но я близко дружу с человеком, который может мне ее завязать. Ну, и бабочки уже сейчас выходят из моды. Все реже я надеваю их на эфир. В тренде галстуки.

Может, доработать логотип?

На логотипе галстук будет похож на петлю. Это уже получается передача про ку-клукс-клан. Неинтересно. И бабочка — все-таки легкомысленное насекомое.

Зато галстук-селедка — серьезное.

Ну, еще бы! Селедочка, черный хлебушек, лучок сверху. Положили — съели. Но это уже другое. Это «Смак». А что мы с вами все про шмотки? Мы же мужики.

Во-первых, начали вы, а во-вторых, и правда — есть же другие увлечения! Женщины, машины, украшения.

Вот! Своей женщине я дарю украшения. Еще из увлечений — баня, бильярд, подледный лов, соколиная охота. Стандартные хобби. Я ведь среднестатистический житель мегаполиса.

А как же загородная жизнь? У вас есть свой «замок Урганта» — что-то наподобие «замка Галкина»?

Есть просто дом. Но из дома Урганта виден замок Галкина. Так сложилось географически, что у меня и в окне, если присмотреться, есть замок, где живет Максим. Я ему об этом говорил. Он смеялся.

Вторичка или строились?

Все с нуля. Весь цикл. Вы спросите меня, видно ли было из моего котлована котлован Галкина? Нет, не было.

Вернемся к женщинам. Допустимо, по-вашему, чтобы женщина платила за мужчину?

Это очень серьезный вопрос. Я, пожалуй, сниму боа.

Итак. Такое, конечно, допустимо, если женщина физически сильнее. Как бы ты ни пытался за нее заплатить, она тебя прижмет одной рукой к дверному косяку, а второй — отсчитает эти шестьдесят четыре рубля за картошку с наполнителем.

Я уверен, что мужчина всегда должен платить за женщину. Особенно если она гораздо богаче него. Ей будет забавно наблюдать, как он собирает по карманам свои гроши. Бывают разные ситуации. И почему мы лишаем возможности молодого, интеллигентного, красивого, но, к сожалению, бедного человека жениться на богатой вдове? Если вы мужчина, найдите способ заплатить за даму!

А когда хочется быть с дамой, но не на что?

Так не водите ее в то место, в котором вы не сможете за нее заплатить. И дама, вероятно, даже сможет полюбить вас. И в будущем разделит с вами капиталы покойничка мужа. Мудрая женщина не потащит вас в дорогущий суши-бар. Она будет готова разделить с вами эту чудесную дагестанскую кухню прямо из палатки.

Вообще, отсутствие денег — не повод для стыда. Стыдиться надо, если ты деньги добываешь преступным путем.

Удивительные вещи говорите!

Так мы постоянно должны друг друга удивлять! Мужчина должен удивлять женщину. Не в том смысле, что она приходит домой, а вы там с солистками балета на льду играете в преферанс. А в смысле — дарить подарки.

Стоимость подарка важна?

Никого это не волнует. Можно подарить ключи от квартиры так, что не захочется их брать (хотя такое сейчас встречается все реже). А можно элегантно и неожиданно подарить герань.

Главное — не прогадать с геранью.

Так пусть притворится, что любит герань! Он же хочет сделать приятное! Я не признаю разговоры из серии: «Ой, не надо мне ничего дарить, у тебя странный вкус, сама себе все куплю». Притворись! И вы притворитесь, если она подарит вам не ту герань. И таким образом, постоянно притворяясь, вы будете счастливо и долго жить во лжи! Но это будет счастливая ложь. Во спасение.

В интервью журналу Interview вы рассказывали, что вам интересно было бы встретиться с крупными политическими деятелями в кадре — спросить, какое вино они любят, над чем они искренне смеются, что они за люди вообще. Их сейчас, к счастью, с нами нет, поэтому все эти вопросы — к вам.

Над чем я смеюсь? Над фильмом «Страна Оз» Василия Сигарева!

Неплохой способ заставить себя смеяться.

А вы видели фильм? Да? Нет! Вы соврали, а я сказал правду. Я рекомендую всем вашим читателям, а их много, посмотреть это кино. Знаю многих людей, которые над ним не смеются. А я смеялся до слез. И даже несколько раз пересматривал этот фильм. Иногда я смеюсь в тишине из-за хорошего настроения. Когда попадаю в замкнутое пространство, где нет окон. Хожу по нему, начинаю источать юмористическую энергию и смеяться. Но это уже больше похоже на диагноз.

Какой автомобиль под какой возраст мужчины лучше всего подходит?

Ближе к концу — катафалк. Где-то в начале жизни — детская машина с педалями. Между этими двумя транспортными средствами — Audi.

У вас какая модель?

У меня разные. Я езжу на новом Audi Q7. Еще у меня есть A8 Long. Автомобильный бизнес устроен так, что когда ты садишься в одну модель, думаешь: черт, ну когда же выйдет другая. Когда выходит другая, хочется, чтобы первая тоже обновилась. Это как с мобильными телефонами. Они выходят каждую секунду. И ты не успеваешь насладиться одной машиной, как уже появилась другая — с новой линией фар.

Да, и диоды добавились.

Бросьте, какие диоды! Сейчас уже можно выставлять любой цвет подсветки салона. Я надеюсь, что когда-нибудь ко мне будет подведен провод, чтобы от моего настроения менялось освещение в салоне. Горит красный — не надо спрашивать документы у этого человека.

Вадим Дымов в недавнем интервью рассказал, что мечтает работать в книжном магазине. А где и кем вы тайно мечтаете работать? Или, может, работаете?

Любой интеллигентный человек хотел бы работать в книжном магазине. Просто чтобы быть поближе к книгам.

Но еще мне кажется, что я бы мог работать в фастфуде. Стоять в окне вагончика, к которому бы подходили юноши, девицы, хипстерня. Они протягивали бы мне свои смятые рубли, а я б им высовывал какой-нибудь бутербродище. А по вечерам я бы открывал дверь вагончика, садился бы на ступеньки, вытирал бы фартуком промасленное лицо, и ветер играл бы с моими татуировками.

Да, татуировки — обязательное условие. А пока они не появились?

Тогда я мог бы стать спортивным комментатором. В принципе, эта работа похожа на ту, что я делаю сейчас.

Какой вид спорта комментируем?

Баскетбол. Только баскетбол. Что за идиотский вопрос. Я читал ваше интервью с Дымовым — ни одного идиотского вопроса. А здесь вот начинается.

А еще мог бы работать дегустатором. Это интересно.

Кинокритиком быть здорово. Отмечу, что всем нашим кинокритикам — а я знаю только Антона Долина, потому что мы с ним вместе работаем, — не хватает критики. И самих критиков тоже не хватает. Театральных, телевизионных. Нужны люди, чей авторитет позволял бы им резко ругать или сильно хвалить что-то. Так много всего — мест, премьер, событий. И хочется пойти, что-то посмотреть, что-то сделать. И здесь необходимо компетентное четкое мнение. Вот Антон Долин мне недавно сказал: сходи обязательно посмотри этот фильм. Я пошел. Плохой фильм.

Какой же?

Ну, я же не критик. Вот сейчас я назову фильм, и Спилберг обидится.