Верховная Рада Украины своим решением переименовала город Днепропетровск, укоротив его название во исполнение закона о декоммунизации. Теперь город  должен называться «Днипро», как специально пояснил для русскоязычной аудитории инициатор закона, директор Института национально памяти Владимир Вятрович.

Трудности перевода

Именно так – Днипро, а не Днепр, как многие, по своей безграмотности, решили сперва. Потому что имена собственные, как известно, не переводятся, а поскольку официальный язык на Украине один, то и название должно звучать по-украински.

«Логика замены названий, данных в честь исторических личностей, на чисто географическую топонимику не является изобретением нынешних декоммунизаторов»
Правда это правило тут же забывают, когда речь идет о русской топонимике. Так, например, официально на Украине нет никакого города Одесса, а есть только Одэса. Причем и, если следовать логике господина Вятровича, то и по-русски это должно звучать так, и только так.

И если вы думаете, что я в этом случае напрасно нагнетаю и перегибаю, то вы ошибаетесь, потому что деятельность украинских законодателей филологических мод уже распространяется, например, на английский.

Так, крупный украинский сотовый оператор «Киевстар» разместил в недавно одесском порту рекламную конструкцию со своим лого, и надписью Odessa.

Однако бдительные патриоты выявили этот факт и декоммунизировали название города, вырезав из него одну литеру S. Ранее в футболке с надписью Odesa на публике явился сам губернатор одесской области г-н Саакашвили.

Можно подумать, что перед нами просто деятельность малограмотных украинцев или грузин, но еще ранее, в благословенном 2013-м году, в Одессе, на месте где некогда располагалось американское консульство была открыта мемориальная доска с таким текстом: «The U.S. Consulat in Odesa was located hisbuilding from 1884 – 1891».

Табличку открывал лично посол Соединенных Штатов г-н Теффт. А уж этот человек, поверьте, знает, что и как на Украине правильно называется. Раз написано Odesa, значит Odesa.

Так что в настоящий момент города Одесса на берегу Черного моря de iure больше нет, а ближайший к нам заметный населенный пункт с таким названием находится в округе Эктор, штат Техас, США. Надеюсь, что Институт украинской национальной памяти оставит в покое хотя бы его.

История с географией

Что же касается Днепропетровска, то городу, конечно, не привыкать. Все знают, что до революции он был Екатеринославом, но часто забывают, что в годы павловской деекатеринизации он успел несколько лет побыть Новороссийском.

Днепропетровск назывался в честь исторического деятеля Григория Петровского – рабочего, большевика, депутата Государственной думы, ссыльного, председателя большевистской фракции в городской думе Екатеринослава, одного из создателей ВЧК, председателя ЦИК Украины, подписанта от ее имени договора о создании СССР.

По идее, декоммунизация подразумевает возвращение status quo нарушенного единомышленниками Петровского и возвращение к названию города, данному в честь другой исторической личности – императрицы Екатерины II, его основательницы. Однако такой вариант даже не рассматривался, и город был назван в честь реки.

Другой областной центр, Кировоград, было предложено переименовать в Ингульск, в честь речки Ингул, на которой город стоит.

С 1924-го по 1934-й он именовался в честь своего знаменитого уроженца,  члена Политбюро ЦК ВКП(б) и председателя Исполкома Коминтерна, Григория Зиновьева, но после разоблачения преступной троцкистско-зиновьевской клики, совершившей гнусное убийство товарища С.М.Кирова, в качестве своеобразной компенсации, город был переименован уже в его честь. Стоит сказать, что первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) и член Политбюро не бывал там даже проездом.

В Кировограде был даже проведен местный референдум, на котором жители города поддержали возвращение ему исторического названия Елисаветград, данного ему в честь святой покровительницы императрицы Елизаветы Петровны.

Однако воля избирателей, естественно, была полностью проигнорирована. И лишь бурные протесты местных жителей заставили Верховную Раду взять паузу и подыскать городу новое название.

В Одесской области в ходе нынешней компании по декоммунизации поменял свое имя районный центр Котовск, названный в честь и по сей день популярного в народе красного командира Г.И.Котовского.

Как вы, наверное, уже догадались, у города было свое историческое название – Бирзула.  Однако, даже несмотря на то, что оно никак не связано с именами российских монархов и с русскими вообще, и это название не угодило украинским властям.

Теперь он называется Подольск. Нет, это не в честь города-спутника Москвы. Котовск переименован в честь Подолии - исторической области Украины.

Наконец пригород Одессы Ильичевск был переименован в Черноморск. Если при советской власти название было поводом для шуток, ведь статус города портовый поселок получил при Леониде Ильиче, то теперь про «вольный город Черноморск» в котором «даже в довоенное время человек с десятью тысячами назывался миллионером» не шутит разве что ленивый. Ну, или Институт национальной памяти. Цитатам из культового для одесситов «Золотого теленка» места в этой памяти нет.

«Называть Россию или Донбасс толкиновским Мордором, а его жителей «орками» считается едва ли не хорошим тоном»
Впрочем, логика замены названий, данных в честь исторических личностей, на чисто географическую топонимику не является изобретением нынешних декоммунизаторов.

В 1921-м году решением Всеукраинского центрального исполнительного комитета под председательством того самого Григория Петровского город Александровск был переименован в Запорожье.

Ученые и краеведы до сих пор спорят, в честь кого из екатерининских вельмож и полководцев была названная основанная русскими крепость, но вполне возможно, что у советской власти название вызывало ассоциации с именем трех царей из династии Романовых.

Благодаря новому названию город стал прочно ассоциироваться с запорожским казачеством, возник миф о существовании на расположенном в его черте острове Хортица Запорожской сечи.

Спустя три года, после переименования Александровска новое имя получил и город Юзовка. С 1924-го по 1961-й он назывался Сталино, но затем, при любителе вышиванок Хрущеве город был назван Донецком - то ли в честь речки Северский Донец, то ли в честь каменноуголього бассейна.

Заветное слово

Точно так же обстоит дело с историческим районированием Украины как таковым. Традиционные названия регионов западной и центральной Украины известны, респектабельны и не у кого не вызывают вопросов.

«Галичина» – это не только гренадерская дивизия SS но и, например, популярный бренд молочных продуктов,  «Волынь» – футбольный клуб украинской премьер-лиги, «Буковина» - фирменный поезд украинской железной дороги, который связывает столицу с родиной экс-премьера Яценюка и поэта Херсонского, и даже «Слобожанщиной» именуется батальон территориальной обороны.

Но стоит вам в этом ряду произнести во всеуслышание слово «Новороссия» и вы познакомитесь с сотрудниками Службы безопасности Украины, как это, например, случилось с автором этих строк.

Вместо этого исторического термина употребляются названия Южная Украина, Юго-Восток Украины, Степная Украина, Северное Причерноморье, Нижнее Поднепровье, Приазовье и т.п.

За тем, чтобы из-под коммунистических названий внезапно не проступили русские, бдит сам президент Порошенко, заявивший:«Единственное предостережение — не возвращаться к имперским наименованиям. Не позволю карту Украины запятнать новороссийскими топонимами!»

Так же, как и в случае с заменой исторических названий на географические, нынешние декоммунизаторы идут по стопам своих коммунистических предшественников.

Наглядной иллюстрацией превращения Новороссии в Южную Украину служит наименование одного из классических трудов по истории региона, написанного видным харьковским ученым Д.И.Багалеем. Ее первое издание, вышедшее в 1889-м году в Киеве, было озаглавлено «Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры».

Однако в 1920-м году переиздав ее на украинском языке в Харькове, тогдашней столице УССР, Багалей озаглавил книгу иначе: «Заселение Южной Украины (Запорожья и Новороссийского края) и первые начатки ее культурного развития».

Примечательна сама биография автора. До революции Багалей был ректором Харьковского университета, членом Государственного совета Российской империи, городским головой Харькова. В 1918 году был в числе утвержденных правительством гетмана Скоропадского основателей Украинской Академии наук. А уже в 1921-м году его научные заслуги были признаны советской властью, включившей историка в число ученых, материальное обеспечение которых было установлено особым постановлением украинского совнаркома.

О результатах деятельности по стиранию памяти о Новороссии в 1929-м году не без гордости рапортовал Николай Скрыпник – тогдашний нарком просвещения УССР, возглавлявший ранее одно из первых правительств советской Украины и успевший затем послужить в ВЧК.

Выступая в Одессе, по случаю украинизации (т.е. принудительного перехода на украинский язык) местной газеты он заявил:

«Новороссии нет, даже не то, что она уничтожена, а ее совсем не существует, ее совсем не существует. Я может быть единственный, кто в день украинизации «Одесских известий» вспомнил это слово – Новороссия.

Оно стало чужим для жизни, для целой страны, для всего человечества и в том числе даже для одесской мелкой буржуазии».

Неудивительно, что если у Багалея термин «Новороссия» сохранялся хотя бы в скобках, чтобы пояснить читателю, что же это за такая Южная Украина, то уже следующий крупный историк, посвятивший себя изучению региона, в таких объяснениях не нуждался.

В 1940-м году в Москве Наталья Полонская-Василенко защитила докторскую диссертацию на тему: «Очерки по истории заселения южной Украины в середине XVIII века (1734—1775 гг.)».

Всего через год в оккупированном немцами Киеве свежеиспеченный доктор наук возглавляет Институт археологии и архив древних актов, а так же входит в состав орготдела Киевской городской управы, в которой отвечает за декоммунизацию названий улиц.

Наступление советских войск заставляет ее уехать сперва во Львов, затем в Прагу и наконец в Мюнхен, где она продолжала свою научную деятельность.

В 1990-х, после обретения Украиной независимости, труды Полонской-Василенко, наряду с книгами других «диаспорных» историков, оказали решающее влияние на формирование нового исторического сознания, в котором для Новороссии не было места.

Волшебный мир украинского фэнтези

Однажды в одной из аудиторий исторического факультета Одесского Национального (бывшего Императорского Новороссийского) университета, где я преподавал, от стены отвалился кусок штукатурки.

Дырку замазали шпатлевкой, а поскольку денег на полноценный ремонт не было, образовавшуюся проплешину прикрыли картой памятников истории и культуры Украины, выпущенной крупнейшим производителем наглядных пособий, киевским издательством "Мапа".

На карте вся западная и центральная Украина была часто-густо усеяна разнообразными значками, отмечающими мемориальные, культурные, исторические, архитектурные и прочие памятники.

А вот на юге и востоке одинокие значки были разбросаны среди обширных пустынных пространств, куда культура, видимо, так и не дошла. Чтобы вы понимали, по их числу даже Крым уступал какой-нибудь Винницкой области в несколько раз.

Идею, которую незатейливо иллюстрирует это наглядное пособие в прошлом году, выступая на Майдане по случаю Дня независимости Украины, очень образно сформулировал Петр Порошенко.

Президент Украины заявил:

«Украина и украинцы выстояли, выдержали удар. Мы были, мы есть и мы будем. И пусть эти мои слова вспомнят в далёком будущем, когда будут праздновать 100-летие независимости.

А Новороссия – такой же миф, как у известного писателя Толкиена – страна Мордор. Военные освободили большую часть Донбасса».

Подобная лексика стала общим местом у украинских политиков, активистов, журналистов, да и просто национально сознательных обывателей. Называть Россию или Донбасс толкиновским Мордором, а его жителей «орками» считается едва ли не хорошим тоном.

Но чтобы заявить об этом вот так - в официальной речи главы государства по случаю государственного праздника, это, конечно, демонстрация особого градуса неадевата.

Впрочем, для подросткового возраста украинской политической нации вполне понятны увлечение фэнтези, погружение в мир грез, уход от реальности.

Наблюдать превращение взрослых серьезных дядек вот в таких вот подростков-толкинистов было бы забавно, если бы не чисто подростковая деструктивная жестокость, с которой эти дядьки пытаются подчинить окружающую реальность силе своего воспаленного воображения.

В своей игре в высшую расу дивных эльфов украинцы слишком буквально восприняли картину мира, описанную в одном из писем Дж.Р.Р.Толкиена, который говорил о том, что видит перед собой «безбрежное Море бесчисленных поколений предков на Западе, бескрайние просторы (откуда, обычно появляются враги) на Востоке».

Только в данном конкретном случае речь идет о западе и востоке одного государства, образовавшегося в границах бывшей УССР.

Право на предков, а значит и на историю, сохранено в этом государстве только за Западом, а Восток представляется лишь жизненным пространством, которое надлежит освободить от заселяющих его врагов.

Вы не находите, что такое государство просто не имеет права на существование?

Александр Васильев